Простые правильные вещи. От одиночества к уединению
В нашем мире хватает душевных страданий. Но часть из них порождена ошибочным представлением о том, что наше призвание – спасти друг друга от одиночества. Когда одиночество уводит нас от самих себя, мы, по сути, обречены на муку тягостных взаимоотношений, томительной дружбы и удушающих объятий. Ожидать, что отношения с кем-то из людей выведут нас туда, где нет боли и разделений, и где мятущийся человеческий дух обретает покой, значит пребывать в мире грез. Мы нагружаем людей своими ожиданиями(осознавая их лишь отчасти), ответить на которые под силу только Богу.
Вам нужно двигаться от одиночества к уединению. С развитие внутренней чуткости – способности понимать, что происходит в собственной душе, начинается духовная жизнь… Всё в нашей жизни тянет нас прочь от собственных глубин: нас учат искать ответы, а не вынашивать вопросы. У человека, мучимого одиночеством, в душе нет ни времени, ни покоя, чтобы подождать и вслушаться. Он жаждет ответов, и незамедлительно. Пребывая во внутреннем уединении, мы способны внимать своей душе… Без этого внутреннего затвора близкие отношения – в дружбе, в браке – не могут быть созидательными. Без сердечного уединения отношения с людьми быстро деградируют: мы становимся требовательными и жадными, прилипаем и намертво вцепляемся в других, превращаемся в зависимых и сентиментальных, используем людей. Причина в том, что без внутреннего уединения мы не способны воспринять окружающих вне себя и собственных потребностей. Мы ощущаем их лишь как возможность удовлетворить свои собственные желания и нужды, часто скрытые...
Я отчетливо помню тот день, когда бывший мой студент вошел ко мне в кабинет и обезоруживающе произнес: «На этот раз у меня нет ни вопросов, ни заданий. Мне не нужен ни совет, ни объяснения. Я просто хочу побыть с вами вместе». Мы устроились друг напротив друга и завели неспешную беседу о том, что произошло у каждого из нас за год, о работе, об общих друзьях и о наших мятущихся сердцах. Постепенно разговор угас, и мы погрузились в молчание. Оно не вызывало неловкости, а было той тишиной, которая сблизила нас намного больше, чем все большие и малые события прошлого года. С улицы доносился шум машин, кто-то с грохотом опрокинул мусорный бак, но эти звуки не резали слух. Молчание, заполнившее пространство между нами, было теплым, живым и трепетным. Время от времени мы поглядывали друг на друга с легкой улыбкой, которая прогоняла последние остатки страха и недоверия. Казалось, что чем глубже становилось безмолвие, тем яснее приходило осознание некоего присутствия, объемлющего нас обоих. Наконец, мой гость произнес: «Как здесь хорошо», на что я откликнулся: «Да, как хорошо снова быть вместе». И затем вновь наступило длительное молчание. Глубокий мир наполнил пространство между нами. Тогда мой собеседник нерешительно проговорил: «Смотрю я на вас, и такое ощущение, что рядом со мной Христос». Эти слова меня не покоробили, я не удивился и не запротестовал, а только ответил: «Это Христос в вас ощущает Христа во мне». «Точно», — согласился он, — «воистину Он в наших сердцах». И следом он произнес слова, которые коснулись моего сердца, как целительный елей: «Теперь, как бы ни разбросала нас судьба, вся земля между нами будет священной». Когда мой гость ушел, я знал, что в тот миг он открыл для меня суть подлинного единения.
Генри Нувен «Постижение. Три ступени духовной жизни»
