Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих, для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого. Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы — рабы ваши для Иисуса, потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа (2 Кор. 4:3—6).
Вера как единственная принимающая благодать
Единственная вера, которая, в конце концов, по-настоящему имеет значение — это вера спасающая: та вера, которая соединяет нас со Христом, причем делает это таким образом, что Его праведность засчитывается нам как наше оправдание, а Его сила вливается в нас ради нашего освящения. Иными словами, здесь меня интересует не вера вообще, т. е. вера других религий, вера науки в действительность своих исходных принципов, вера детей в их родителей или еще какая-нибудь вера, которая не является верой во Христа. Меня интересует только та вера, которая дает вечную жизнь. Вера, которая спасает (Деян. 16:31; Рим. 10:9), оправдывает (Рим. 3:28; Гал. 2:16) и освящает (Деян. 26:18; 1 Пет. 4:11).
Чтобы разобраться в природе такой веры, полезно поразмышлять, почему только вера оправдывает нас. Почему этого не делает любовь или какая-нибудь другая добродетель? Вот как на это отвечает Грешэм Мэчен в своей книге «Что такое вера?», изданной в 1925 г.: "Истинная причина, по которой в Новом Завете вере (по сравнению с любовью и всем остальным, что есть в человеке) отводится столь особое место (когда речь заходит о достижении спасения)… заключается в том, что вера — это нечто такое, что мы принимаем, а не то, что мы делаем, и даже не то, что мы есть. Поэтому когда мы говорим, что наша вера спасает нас, это значит, что мы сами не можем спасти себя ни в малейшей степени, — нас спасает Бог ."
Иными словами, мы оправданы только верою, а не любовью, потому что Бог совершенно ясно показывает нам: решающей в нашем спасении является Его воля, а не что-то такое, что есть в нас, и единственная причина, по которой Бог принимает нас, — это личность Христа и совершаемое Им дело.
На сто лет раньше такое же объяснение дал Эндрю Фуллер (он был главным, кто поддерживал в Англии связь с миссионером Уильямом Кэри, проповедовавшим в Индии): "Итак, оправдание связывается именно с верой, потому что именно верою мы принимаем Христа: только верой и никакой другой добродетелью. Вера — это прежде всего то, что мы принимаем, и больше ничего. Если бы о нас сказали, что мы оправдываемся покаянием, любовью или какой-нибудь другой добродетелью, это значило бы, что в нас есть нечто доброе, на основании которого нам и было даровано спасение. Но оправдание верой ничего такого не предполагает ."
Следовательно, от всех прочих добродетелей веру отличает то, что она — «это прежде всего то, что мы принимаем», и принимаем по благодати. Вот почему в Послании к Ефесянам Павел говорит: "Благодатию вы спасены чрез веру, и сие не от вас, Божий дар» (Еф. 2:8). Благодать, исходящая от Бога, соотносится с верой, которая живет в нас" (см.: Рим. 4:16). Все дело в том, что благодать — это свободный Божий дар, а вера — это наше беспомощное принятие этого дара. Если Бог оправдывает нас только верой, тогда речь идет не о вере как какой-то нашей добродетели, а о вере как принятии Христа. Следовательно, это равнозначно тому, что не наша добродетель, а добродетель Христа является основой нашего оправдания .
Что принимает вера?
А теперь ключевой вопрос: что принимает вера, чтобы быть верой оправдывающей? Ответ, конечно, в том, что вера принимает Иисуса. «Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься ты и весь дом твой» (Деян. 16:31). «Тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1:12).Вера спасает потому, что она принимает Иисуса.
Но нам надо выяснить, что же это означает в действительности, потому что есть много людей, которые говорят, что они приняли Христа и веруют в Него, но у которых очень мало или вообще нет никаких признаков того, что они духовно живы. Они невосприимчивы к духовной красоте Иисуса. Их никак не трогает слава Христа. У них нет духа апостола Павла, говорящего: «Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа» (Флп. 3:8). У них нет такого духа, хотя они и говорят, что принимают Христа. Все выглядит так, как будто можно «принять Христа» и не видеть, кто Он такой.
Чтобы разобраться в этой проблеме, можно сказать так: когда эти люди «принимают Христа», они не принимают Его как высшую ценность. Они просто принимают Его как Того, кто прощает им грехи (потому что они любят жить без чувства вины), кто спасает их от ада (потому что любят жить без страдания), кто исцеляет их (потому что они не любят болеть), принимают как Защитника (потому что они любят жить в безопасности), как Подателя различных благ (потому что они любят жить в богатстве), как Творца (потому что они хотят, чтобы вселенная не была им чужой), как Господа и Властелина истории (потому что хотят, чтобы в мире были порядок и цель).
Но они не принимают Его как такового — не принимают как Личность, которая обладает высшей ценностью. Они не принимают Его так, как принимает апостол Павел, когда говорит о «превосходстве познания Христа Иисуса, Господа моего». Они не принимают Его таким, каким Он на самом деле является: более славным, более прекрасным, более чудесным, чем все, что есть во вселенной, — Тем единственным, Кто может дать настоящее утешение. Они не восхваляют Его, не хранят как сокровище, не лелеют мысли о Нем и не радуются в Нем.
Так «принимать» Христа может только духовно не возродившийся, «естественный» человек. Такое «принятие» не предполагает никаких изменений в человеческой природе. Человек рождается свыше не для того, чтобы просто не чувствовать вины, избегать страдания и болезни и стремиться к безопасности и богатству. Все это любят люди «естественные», у которых нет никакой духовной жизни. Но чтобы принять Иисуса как свою высшую ценность и сокровище, необходимо иметь новое, обновленное естество. Никто не может сделать это есте-ственным путем. Надо родиться свыше (Ин. 3:3), стать «новой тварью» во Христе (2 Кор. 5:17; Гал. 6:15), ожить духовно (Еф. 2:1—4). «Никто не может назвать Иисуса Господом [и думать так!], как только Духом Святым» (1 Кор. 12:3).
Вера принимает Христа как Спасителя, Господа и высшую драгоценность.
Поэтому спасительная вера выражается в принятии Христа таковым, каков Он есть на самом деле, а Он славнее, чудеснее, утешительнее и потому ценнее всего, что есть во вселенной. Спасительная вера говорит: «Я принимаю Тебя как своего Спасителя, моего Господа, мою высшую драгоценность и сокровище; все остальное я считаю ненужным сором, мусором — ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего» (см.: Флп. 3:8).
Вот почему Иисус говорит: «Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть моим учеником» (Лк. 14:33). И в другом месте: «Еще подобно царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое нашед человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет и покупает поле то» (Мф. 13:44).
Бесконечная Слава Иисуса делает Его бесконечно ценным и безмерно утешающим. Спасительная вера принимает именно такого Христа. Сейчас, в этой жизни, мы еще не ощущаем всю полноту радости и счастья, но предвкушаем их (Пс. 33:9), знаем, где их искать (Ин. 6:35) и стремимся, не достигнем ли и мы, как достиг нас Христос Иисус (Флп. 3:12).
Пробуждение духовного видения Славы
Теперь, когда мы разъяснили природу веры, мы можем спросить, каким образом наше мышление и Божественное озарение взаимодействуют друг с другом, пробуждая ее. Природа спа-сительной веры определяет то, что должно стать достаточным и разумным основанием для нее, а также решает, каким образом это основание познается. Спасительная вера не может основываться только на голых фактах: на том, что Иисус — это Мессия, что Христос жил совершенной жизнью и умер за грешников, что Христос есть Бог и что Он воскрес из мертвых. Во все это верит и дьявол (Иак. 2:19).
Спасительная вера по своей природе требует от нас чего- то большего, чем признания одних фактов, — не меньшего, а большего. Мы видим, что спасительная вера — это не просто признание таких фактов: такая вера принимает Христа как Того, Кто умер за нас и воскрес, Кто бесконечно прославлен, чудесно прекрасен и в высшей степени ценен. Поэтому основание такой веры — это духовное вйдение такой славы, красоты и ценности.
Такое вйдение неотделимо от размышления об исторических фактах Евангелия. Мы должны слышать и понимать своим умом старую, очень старую историю. Но слушание и понимание фактов евангельской истории не тождественно духовному вйдению божественной славы Христа, которая сияет в Евангелии. Поэтому человеческий разум (т. е. постижение, разъяснение и обоснование тех фактов, которые содержатся в Евангелии) совершенно необходим, но он не играет решающей роли в пробуждении и упрочении спасительной веры. Нам надо слушать евангельскую историю и правильно усваивать ее факты и основанное на них учение, но решающим для пробуждения спасительной веры является Христова слава, проси-явшая в Евангелии.
Текст, который дает правильное основание
Приведем ключевой библейский текст, который подтверждает то, о чем мы сказали: "Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих, для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествова- ния о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого. Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа, а мы — рабы ваши для Иисуса. Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа" (2 Кор. 4:3-6).
Шесть моментов, которые можно выделить в этом отрывке, помогут нам понять, каким образом человеческая мысль и Божественного откровение вместе способствуют пробуждению спасительной веры.
1) Слава Христа, просиявшая в Евангелии
В четвертом стихе говорится о том, что Евангелие — это «благовествование о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого». Сказанное надо понимать в том смысле, что спасительная вера отвечает благовествованию и принимает Христа таким, каков Он есть на самом деле: бесконечно прославленным. В своем комментарии на этот евангельский отрывок Джонатан Эдвардс приходит к такому же выводу. Вот что он пишет: «Ничто не является столь очевидным, как тот факт, что спасительная евангельская вера, о котором здесь говорится… рождается в уме, просвещенном до созерцания божественной славы всех вещей, которые он обнаруживает».
Иными словами, основой для спасительной веры является слава Христа, просиявшая в Евангелии. Нельзя отделять «божественную славу» Христа от объективных событий и фактов евангельской истории, потому что именно в них эта слава и была явлена. Откровение Христовой славы — это не какой-то сугубо мистический опыт, отрезанный от размышления о Христе. Подобно тому, как псалмопевец сказал, что «небеса проповедуют славу Божию» (Пс. 18:2), апостол Павел говорит, что «Евангелие проповедует славу Христову». Если мы перестанем размышлять о благовестии, мы не увидим Христовой славы, потому что Евангелие — это «свет благовествования о славе Христовой».
2) Слава Христа существует реально
В Евангелии Божья слава присутствует реально и объективно, потому что иначе Павел не сказал бы, что «бог века сего ослепил умы» неверующих. Ведь если что-то не существует в реальности, не надо быть и слепым, чтобы его не увидеть. Но если что-то существует реально, то только ослепленный не увидит его. Поэтому «свет благовествования о славе Христа» существует в действительности и представляет собой Божью славу, которая сама удостоверяет себя. Эдвардс называет ее «невыразимым, самобытным и очевидным евангельским совершенством»7.
Спасительная вера «разумна» в том смысле, что существуют разумные причины отстаивать ее. Это не какая-то выдумка, не игра воображения. Ее основа — Христова слава, просиявшая в евангельском благовестии. Это реальное благовестив и реальная слава.
3) Слава Христа, просиявшая в евангельских событиях
Пятый стих поясняет и подтверждает то, что мы уже увидели в своем первом наблюдении. Слава Божья как «самобытное и очевидное совершенство», т. е. евангельская слава Христа — это не какое-то смутное видение, сон или слово, которое нам прошептал Святой Дух. Эта слава проступает в библейской истории о Христе, когда боговдохновенный апостол проповедует о Нем: «Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа, а мы — рабы ваши для Иисуса» (ст. 5).
Здесь начинают действовать мысль и ум. Павел использует свой ум, чтобы возвестить, объяснить, отстоять и подтвердить евангельские события, а мы используем свой для того, чтобы услышать все это, истолковать услышанное и взвесить все, что в нем сказано. Павел утверждает, что Иисус есть Христос, что Он умер за наши грехи и воскрес из мертвых. Рассуждая о Христе, Павел использует факты и приводит аргументы. Поэтому мы знаем, что усмотрение самодостоверной Христовой славы неотделимо от разумного представления, доказательства и восприятия евангельской истины. Это разумное представление и восприятие (т. е. работа ума) просто необходимы.
4) Преображение сердца как главная основа в обретении спасительной веры
Теперь мы можем видеть, каким образом спасительная вера и ее основание гармонично сочетаются друг с другом. Слава Христа, просиявшая в Евангелии, является принципиально важной основой для рождения спасительной веры, потому что эта вера есть принятие Христа как бесконечно прославленного и ставшего для нас высшей ценностью. Или наоборот: поскольку спасительная вера — это принятие Христа как высшей ценности, основой такой веры является духовное видение Христа как Личности, в высшей степени прекрасной и драгоценной. В шестом стихе говорится о том, каким образом совершается такое усмотрение Христа, несмотря на то, что по своей природе мы слепы и упрямы.
Возможность увидеть этот духовный свет дается нам как Божий дар. Об этом говорится в шестом стихе: «Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа». Решающим здесь оказывается Божье озарение, просветившее наши сердца.
Согласно четвертому стиху мы не могли видеть «свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Боге невидимого», — не могли потому, что были ослеплены «богом века сего». Никакие рассуждения и исторические доводы сами по себе не могут произвести духовный свет в том человеке, который слеп. Здесь намечается граница, за которую мышление не может выйти. Тем не менее рациональное возвещение и осмысление евангельских фактов просто необходимо. «Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа» (ст. 5).
Но теперь, в шестом стихе, происходит решающая перемена. Бог раскрывает глаза нашего сердца, дает ему видеть. Благовестив о распятом и воскресшем Христе (впоследствии рационально осмысленное в проповедовании и наставлении) начинает сиять «невыразимым, самобытным и очевидным совершенством» — сиять «славой Божией в лице Иисуса Христа». Это означает, что наши сердца преобразились. На смену духовной смерти пришла духовная жизнь (Еф. 2:5), и духовная слепота сменилась духовным зрением (четвертый стих контрастирует с шестым стихом).
Поскольку теперь наши сердца своим духовным зрением воспринимают Христа как бесконечное сокровище и драгоценность, наше сопротивление истине сломлено. Наша мысль больше не подвластна обманчивым желаниям, потому что и сами эти желания изменились. Теперь Христос — наше высшее сокровище, и поэтому наше мышление смиренно склоняется перед истиной Евангелия. Мы больше не используем его, чтобы исказить Евангелие. Мы не называем его безумным. Мы называем его Божьей силой, премудростью и славой (1 Кор. 1:23-24),
То, о чем говорится в этом стихе (2 Кор. 4:6), тождественно рождению свыше. Происходит глубинное изменение, и в нем — ключ к ответу на тот вопрос, который мы ставили раньше: каким образом омраченное, греховное сердце может открыть дорогу мысли, приводящей к рождению спасительной веры? Ответ гласит: благодаря озарению и возрождению, совершенному Богом, сердце начинает совсем по-другому воспринимать реальность.
В контексте четвертой главы данной книги это означает, что теперь мы воспринимаем славу нашего Жениха как самое драгоценное, что только может быть (Мф. 9:15; 25:1). Наши прелюбодейные желания (Мф. 16:4), направленные на то, чтобы отыскать какие-то другие радости и наслаждения, распялись вместе с Ним (Гал. 2:20; Кол. 3:3—5); наши сердца преобразились и с радостью признают, что Христос — наша высшая ценность и достояние. Вот почему теперь наше мышление может служить евангельскому благовестию и быть смиренным посредником в обретении спасительной истины.
5) Спасительная вера разумна
Такая основа веры — основа рациональная, и то убеждение, которое из нее истекает, — убеждение, основанное на разуме. Оно выходит за пределы той области, которую очерчивает одно только мышление и раздумье над фактами, но само по себе оно разумно. Вот что по этому поводу пишет Джонатан Эдвардс: "Под разумным убеждением я понимаю убеждение, основанное на реальных свидетельствах или на здравомыслии». Нет ничего разумнее той мысли, что спасительная вера, которая принимает Христа в Его бесконечной славе, должна основываться на духовном созерцании Его божественной славы."
6) Это единственный путь к духовной уверенности
Понять природу взаимодействия человеческой мысли и Божественного озарения очень важно потому, что очень много обычных людей (и к ним я отношу себя самого) не могут по другому прийти к неколебимому убеждению в истине христианства. Если наша уверенность в ней зависит только от усвоения рациональной исторической и философской аргументации, то у большинства людей просто нет ни времени, ни возможностей, ни подготовки, которая помогла бы им пройти через такие пространные рассуждения. И даже те, кто посвящает этому всю свою жизнь, приходят только к более или менее обоснованной вероятности, но не к духовной уверенности. Однако апостол Иоанн сказал: «Сие написал я вам, верующим во имя Сына Божия, дабы вы знали, что, веруя в Сына Божия, имеете жизнь вечную» (1 Ин. 5:13). Следовательно, мы призваны к тому, чтобы узнать, что Евангелие истинно и что мы по-настоящему спасены.
Джонатан Эдвардс обладал блестящим умом — никто не мог его переспорить. В немалой степени он отточил свой ум той мыслью, которая не давала ему покоя, когда он жил рядом с индейцами: как они могут прийти к твердой и разумной вере во Христа? Это волнует и меня: волнует не только то, как привлечь к христианству интеллектуалов и отстоять его в их глазах, но и то, как проповедовать его среди моих обычных соседей и среди тысяч людей по всему миру, которые не слышали о нем и не могут надеяться, что в этом им поможет образование. Вот как пишет об этом Эдвардс: "Если человек не может путем внутренней очевидности, через созерцание славы, просиявшей в Евангелии, прийти к разумной и прочной убежденности относительно правоты евангельской истины, то совершенно невозможно, чтобы люди необразованные, почти не знающие историю, вообще смогли выработать хоть сколько-нибудь основательное и действенное убеждение на этот счет. Поэтому у них все в значительной степени остается на уровне предположения, и для них было бы разумно просто верить тому, что им говорят люди образованные, в частности, историки… Но свидетельство, которое они смогут почерпнуть из истории, не станет настолько действенным, чтобы привести их к ясному, очевидному и надежному убеждению, — такому убеждению, что они будут готовы продать все, что у них есть, уверенно и бесстрашно расстаться со всем, что у них было, претерпеть самые изощренные и длительные мучения, попрать этот греховный мир и почесть все за сор ради Христа ."
Да, именно такого христианина я и хочу пробудить в душе человека: бесстрашного, готового расстаться со всем, что у него есть, готового претерпеть ради Христа самые тяжкие невзгоды, попрать дьявола, посчитать за мусор все вокруг ради Иисуса, а когда ради Него придется умирать, то и саму смерть назвать приобретением.
Поэтому я считаю, что мы должны использовать весь свой ум, но должны знать, что он один недостаточен. Нам надо использовать наше разумение, чтобы возвещать, разъяснять, подтверждать и постигать Евангелие. Мы должны «подвизаться за веру, однажды преданную святым» (Иуд. 1:7), должны, подобно Павлу, быть готовыми пойти в темницу ради «защищения и утверждения благовествования» (Флп. 1:7). Все это необходимо.
Но, используя во имя Христа все наши обновленные умственные силы, мы все-таки должны вместе с Павлом молиться о том, чтобы Святой Дух присутствовал при нашем проповедовании и слушании благовестия. Мы должны молиться о том, чтобы Бог, «повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа» (2 Кор. 4:6). Только тогда, когда это произойдет, пробудится истинная вера и появятся истинные христиане, которые скажут: «Все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего» (Флп. 3:8).
— Выдержка из книги Джона Пайпера: "Думать и Верить"
Источник: bogopoznanie.org